Избранные киносценарии 1949—1950 гг. - Павленко Петр Андреевич (книги онлайн бесплатно .TXT) 📗
Секунду динамик молчит, затем голос нерешительно подтверждает:
— Понял… А Лида, значит, не работает?
Взглянув на брата, Лида снимает с головы наушники и стремительно выходит из диспетчерской.
Стукнула клеть о плиты рудничного двора. Из клети вышли люди и среди них старенький-старенький шахтер, его бережно поддерживает под руку молодой паренек.
— Эй! — раздается вдруг властный голос Сидора Трофимовича. — Это что за люди?
Он подходит ближе, всматривается — незнакомый народ!
— А мы… это… корреспонденты мы… — нерешительно говорит пожилой бородатый человек.
— Какие корреспонденты?!
— А что! — вдруг недовольно произносит другой человек из этой же группы. — Корреспондентов пускаете ваши комбайны смотреть, а нам отчего же нельзя?
— Мы с Зуевки, — объясняет первый. — Поскольку комбайна у нас еще нет, но на днях предвидится… так желательно предварительно посмотреть в действии… Шахтеры мы!..
— А я сам из Боково… по тому же делу… — говорит третий. — Нам ваш главный инженер разрешил…
— А! — говорит, усмехнувшись, Сидор Трофимович. — Ну раз сам главный разрешил… А это кто ж такой? — вдруг заметил он старичка. — Э! Та это ж Петрович! Петрович, ты зачем?
— А посмотреть! Посмотреть перед смертью, — отвечает Петрович. — А то как же? Нехорошо!
— Да ты сколько лет-то в шахту не ездил?
— А пятнадцать… пятнадцать лет… Ну, ничего!.. Вот внук доведет. Небось, выработки теперь у вас дальние… боюсь, итти далеко будет. Ну, да ничего! Вот внук…
— А зачем же ходить? — усмехается Сидор Трофимович. — У нас теперь шахтеры пешком по шахте не ходят…
— Это как же? — заинтересовались и другие «корреспонденты».
— А вот так. Давайте-ка сюда…
Он подводит всю группу к странному подземному поезду. Этот поезд состоит из нескольких тележек со скамеечками, вроде фуникулера.
— Садись, народ! — зычно командует Сидор Трофимович. — Сейчас вас повезут!
— Возите?! — нерешительно спрашивает старичок. — Гостей только али всех?..
— Всех. Всех шахтеров. Что им зря полтора часа терять на пешее хождение!
— Возят! А! — восклицает старичок. — Шахтеров в забой на трамвае возят. Господи, и умирать не хочется!..
Внук, снисходительно улыбаясь, подсаживает деда и сам садится.
Сигнал. Дернулся электровоз. Тронулся с места поезд.
Сидор Трофимович вздохнул и пошел обратно к стволу.
По дороге зашел в диспетчерскую.
Здесь царство Владимира Недоли. Главный диспетчер спокойно командует по телефону:
— Значит, углепогрузочную машину перебросишь в штрек на запад, а горнопроходческий комбайн дашь Романенко… Так… Теперь комбайн номер три вытащишь из лавы на профилактику… а им дать номер пять… Понял?
— Завод! — усмехается, покачав головой, Сидор Трофимович. — Завод, а не шахта! Сталинградский тракторный! Эм-тэ-эс!
— Что? Металлическое крепление? — отвечает на новый звонок Владимир. — Сейчас к тебе на участок подбросят…
В углу диспетчерской, ссутулясь, стоит начальник подземного транспорта, терпеливо дожидаясь, пока диспетчер освободится.
— Вот пусть Сидор Трофимович рассудит! — вдруг говорит он. — Перевозок требуют, и порожняка в срок, и пятое-десятое… А электровозы под людей взяли! Сколько у меня электровозов-то?.. Всего?.. Так нельзя!..
— Опять ты меня с этим донимаешь! — сердится Владимир. — Я сказал уж тебе: шахтеров нужно доставлять к месту их работы поездом, точно и в срок…
— Так на работу доставлять я согласен. А обратно зачем? Не баре, и пешком дойдут. А, Сидор Трофимович?
— И обратно тоже! — горячится Владимир. — Не баре, а люди! Понял? Слыхал, как они наш поезд прозвали? Шахтерское метро! Так ты эту марку не позорь и больше меня об этом никогда не спрашивай!..
— Ну вот!.. — разводит руками начальник транспорта.
— А может, — осторожно вмешивается Сидор Трофимович, — может, действительно, а? Ведь три электровоза на этом деле держим. Жалко!
— Не жалко! — отвечает Владимир. — Едут люди с работы, песни поют, во-время домой попадают… Отдыхают нормально, силы шахтерские берегут. Разве плохо?
— Ну что ж, — пожимает плечами Горовой, — тебе видней, ты и распоряжайся!
И он, не глядя на начальника подземного транспорта, поспешно выходит…
У ствола опять попадается ему та же группа «корреспондентов».
Старичок Петрович стоит, поддерживаемый внуком, и плачет.
— Э, дедушка, что с тобой?! — встревожился Сидор Трофимович. — Что это ты расстроился?..
— Он шахту не узнал, свою родную шахту, Сидор Трофимович! — отвечает внук.
Старик медленно подымает свои худые, скрюченные вековым трудом руки и, показывая их, говорит:
— Вот… Люди добрые, гляньте… Целый век свой работал… обушок да лопата… да санки… А сейчас — комбайны! И… свет в лаве, как солнечный…
— Так плакать чего ж? Радоваться надо! — засмеялись «корреспонденты».
— А мне… мне мою жизнь жалко!
И, опираясь на внука, он медленно подходит к стволу.
— Смешной ты, дедушка, ей-богу! — говорит ему внук. — Ну, с чего б это я заплакал? Комбайн и комбайн. Обыкновенная машина. Ничего, особенного.
— Теперь бы жить!.. — бормочет Петрович. — Кабы молодость, теперь бы пойти в шахтеры!..
Сидор Трофимович ласково подхватывает старика под локоть и вместе с ним входит в клеть.
— Мы с тобой, Петрович, свое сделали, — говорит он задушевно, — без нас ничего б этого не было!.. Не горюй!..
Хмурый и озабоченный появляется Горовой в маленькой приемной перед дверью своего кабинета. Подойдя к секретарше, спрашивает:
— Никто ко мне не приходил?
— Нет.
— А может, звонил кто?
— Звонили, как же, Сидор Трофимович. Но… важного ничего нет.
Сидор Трофимович молча проходит к себе в кабинет. Вошел, грустно осмотрелся по сторонам и медленно, как-то по-стариковски, опускается на стул. В комнате так тихо, что тиканье стенных часов кажется назойливым и громким.
Сидор Трофимович бесцельно смотрит куда-то вперед. В глазах щемящая грусть обиженного человека. Так проходит несколько секунд, пока взгляд его не натыкается на настольный календарь.
Сидор Трофимович берет календарь и начинает его перелистывать с самого начала. Первые листки густо исписаны заметками для памяти, жирными восклицательными знаками и бесчисленными вопросами, но чем дальше мелькают страницы, тем этих заметок все меньше и меньше, и, наконец, появляются сплошь чистые, ничем не отмеченные дни.
Опустив голову, Сидор Трофимович тихо и грустно произносит:
— Пустые дни… Что же дальше, Сидор Трофимович?
Резкий звонок телефона мгновенно приводит его в себя. Обрадованно схватив трубку, он громко заявляет:
— Начальник шахты слушает! Кто? Это ты, Маруся? Ну, чего ты хочешь? Не надо носить, сам приду завтракать… Ничего, не переработался, найду свободную минуту! — и с раздражением кладет трубку.
В кабинет входит Андреев, вводя с собой незнакомого человека.
— Знакомься, Сидор Трофимович, это конструктор угольного струга! — представляет он своего спутника. — Новая чудесная машина!
Сидор Трофимович невесело ухмыляется:
— Опять новая? А комбайн уже устарел?
— Зачем? — увлеченно продолжает Андреев. — Это ведь разные машины! Вот сами увидите, струг обходится без моторов, он ходит по стальному тросу вверх и вниз, как рубанок. За полтора часа весь цикл! Ведь это красота.
— А кто эту красоту видел? — недоверчиво улыбается Сидор Трофимович.
Смущенный конструктор решается объяснить:
— Это новая конструкция, самая последняя и еще не испытанная. Секретарь обкома товарищ Кравцов рекомендует обратиться к вам!
— Верно, Сидор Трофимович! — подхватывает Андреев. — Возьмем на пятый участок? Там комбайна еще нет? Будет струг! Решай!
Потирая пальцами седеющие виски, Сидор Трофимович морщится от боли и тихо отвечает:
— Голова болит… Устал я, наверное… Подумай сам!
